взгляд, полный грусти, мечется туда-сюда, стараясь избежать столкновения с образом той несчастной девушки, отражающегося в зеркале. она вся в черном. на её лице траур, наверное, как и в душе. странно, но я не могу поверить, что это-я. нет. Гретта, она совершенно иная. ничем не похожая на никчемный образ, представший передо мной сейчас. та, что выглядит как я, а может и в сотню раз хуже, смотрит на меня и в точности копирует каждое мое движение. что же так изменило меня? что привело к таким ужасным последствиям? что поселило в моем сердце сокрушительной силы боль и не дает мне продолжать прежнюю жизнь? вопросы вокруг да около. однако я не знаю ответа на них, они где-то далеко, в глубинах моего сознания. единственное, что я могу-это пытаться противиться этой боли, с каждым днем все больше и больше поглощающей меня.
в моей голове смешиваются десяток голосов. все они доносятся откуда-то снизу, видимо, гости уже прибыли. глупо. смешно. зачем все эти люди собрались здесь? дабы поделиться своим горем? объединиться и поплакать друг другу в жилетку? или может они не хотели обидеть мою мать? её идея устроить поминальный ужин-самое возмутительное, что могло прийти к ней в голову. я бы с удовольствием проигнорировала бы приглашение, но семья все еще не пустой звук для меня. несмотря на то, что идею матери я вовсе не поддерживаю, а скорее, наоборот, отвергаю и считаю плохой, мне пришлось приехать. слишком уж долго мы не виделись. я понимаю, что маме так недостает моего внимания, моей поддержки. как жаль, что связь между нами все холоднее и холоднее с каждым днем. мне просто не хватает сил вернуть все в прежнюю колею. смерть отца, а теперь еще и взрыв станции-все это в должной мере тяготит меня. и мать должна понять, каково мне сейчас, не взваливая на плечи еще большую ношу. я готова, готова подставить ей плечо, но не смогу принять на себя еще больший удар. мне нужна опора. опора, которая была у меня в лице отца и бесследно пропала с его кончиной. теперь я могу прочувствовать на себе, каково это, не иметь рядом человека, готового огородить от всяких забот внешнего мира и укрыть под своим "крылом".
из размышлений меня выводит беспокоящийся голос матери, что стоит за дверью.-Гретта, дорогая, пора спускаться вниз, все собрались. её предложение звучит не как указ, а как просьба, единственная просьба за долгое время. я не смею перечить ей, поэтому, набросив на плечи темного цвета кашемировый платок, привезенный отцом откуда-то из-за границы, выхожу из комнаты. мое лицо озаряет какая-то нелепая и совершенно не идущая к месту улыбка. наверное, таким образом я стараюсь подбодрить мать и она, на мое удивление, поддается этой провокации. одарив меня нежной, успокаивающей, как в детстве, улыбкой, она гладит меня по плечу, после чего мы обе, без единого слова, спускаемся вниз.
все эти лица не вызывают во мне никакого доверия. о большей половине присутствующих я слышала по рассказам мамы, но лично знакома не была. этакое сборище чуждых друг другу людей, прикидывающихся  родней и старающихся сопереживать. пожалуй, стоило бы провести этот ужин сугубо в кругу близких. по-истине близких людей. тем не менее как бы я не противилась, мне придется проявлять уважение к тем, кому тут совершенно не место. я приветствую всех и каждого, на ровне с матерью, пытаясь утешить каждого словом. большего мне не дано. никого не вернуть и это все не глупый сон, а реальность, заставившая нас проснуться, открыть глаза. вряд ли кого-то из жителей города печаль минула стороной. все погрузились в небытие, тьму, без единой надежды на лучшее. может все это лишь начало, а дальше-лучше? кто знает. однако я не стараюсь жить сказками, что вполне могла бы сочинить, дабы жить спокойнее. нет. я сочту нужным жить с тем, что произошло, терзать себя, но ни в коем случае не упускать из виду. терзания-это, наверное, и послужило причиной тому, что я решила покинуть это "собрание". слишком уж давящей была обстановка, воцарившая в гостиной. даже стены родного дома уже не спасали, забирая все больше кислорода и не давая сделать ни одного полного вздоха.
осень, властвующая на улицах, поприветствовала меня своим вольным ветром, вселяющим внутрь меня, какую-никакую, жизнь. я всегда любила это время года, но сегодня все было как-то по-особенному прекрасно, всяко лучше, чем внутри родного [но, в последнее время, не кажущегося таким] дома. в силу вступали темные краски позднего вечера, притупившие мою способность видеть, но усилившие способность чувствовать. тысячи запахов и сотни звуков. все это складывалось в какую-то особенную мелодию. мелодию осени. моей осени. и вот, в такие моменты тебе кажется, что ты можешь откинуть назад все, что заставляет тебя стоять на одном месте, и рвануть вперед так быстро, что никто и не догнал бы. при этом никогда не оглядываясь. однако что-то мешало моей идиллии наполнить меня сверху донизу. этим фактором, верно, стал человек, а точнее мужчина, что стоял буквально в паре метров. видимо, не я одна считала задумку этого вечера полнейшим абсурдом. сквозь некоторую пелену темноты, окружившей меня со всех сторон, я увидела очертания его лица. кажется, он не был знаком мне до сели, но его знала моя мать. видимо, мне не придется делить волшебство и в то же время тяжесть этого вечера в одиночку.
-совершенно ненужное мероприятие,-роняю я, вновь устремив свой взгляд вдаль. мой голос нарушает гармонию и разрывает тишину, но я совершенно об этом не жалею. мне нужен собеседник. нужен тот, кто поймет. однако я не до конца уверенна, что этот мужчина, что сейчас так близко, именно тот, кто мне нужен...

Отредактировано Gretta Oswald (2014-10-28 18:28:05)

в голове вновь начали всплывать моменты счастья, случавшиеся не так часто, но все же имевшие место в моей жизни. помню ту добрую и дарующую надежду улыбку, что вечно украшала лицо отца, когда мы выбирались на рыбалку. то чувство, когда ты находишься с человеком, который дал тебе все и не просит ничего в замен, само по себе восхитительно. та тишина, нарушаемая лишь редкими плесканиями рыб в воде, дорогого стоит. по крайней мере для меня. и сейчас, когда все безнадежно утеряно, я бы отдала все, что имею ради единственной встречи с ним. с моим отцом.
какое-то чувство, глубоко засевшее внутри меня не дает полету моих мыслей разогнаться до нужного масштаба и приводит меня в чувство, будто обдавая ледяной водой. я внезапно прихожу в себя и я благодарна тому, что это "что-то" сдерживает эмоции внутри меня. наверное, это единственное, что помогает мне оставаться в своем уме после, повергшей всю нашу семью в траур, смерти отца и трагедии, нагрянувшей на атомную станцию. а ведь знаете, не многие могут этим похвастать. например, те, кто сейчас сидит в зале нашего дома и пытается восстановить потерю тем, что плачется у всех на веду. неужели так сложно понять, что это не выход? восполнить ту дыру, что образовалась в районе души после ухода из жизни любимого человека-невозможно. радует лишь то, что я смогла это понять. приняла и отпустила ситуацию. или мне только кажется? меня терзают смутные ощущения того, что все потерянно и остается совсем немного времени до того, как и я кану в лету. все с чем я боролась и все, что защищала не имеет никакого значения. к сожалению, я сама убеждаюсь в том, что одно событие может перевернуть всю жизнь человека вверх тормашками. так случилось и со мной, и с теми людьми, слезы которых сегодня будут пролиты на деревянный пол нашей гостиной. мы все повержены. однако кто-то еще не исчерпал все силы, что удерживают его  на ногах, а кто-то уже давно потерял веру. я верю. но делаю это не для себя, а для "него". это отец вселил в меня надежду и научил верить в лучшее, непоколебимо настаивать на том, что все еще можно изменить.
- Тоже нравится осень?-слышу я, словно бархатный, мужской голос, становящийся "пятном" на картине вечера, устилающего все вокруг, но это вовсе не он разрушил молчаливую идиллию. это я. верным решением было бы молчать пару секунд назад, но что сделано, то сделано. я перевожу взгляд на мужчину, чей запах одеколона дурманит, действуя скорее, как какое-то зелье, нежели, как обычный предмет ухода за собой. его черты еле проглядываются в мраке, окружившим улицы. однако я нахожу в них что-то приятное. очки, чуть съехавшие на средину носа, дополняют его образ. но мне приходить изрядно потрудиться, чтобы идентифицировать его после одного лишь взгляда. кажется, он именовал себя Авраамом Мёльгером и с недавних пор работал на компанию моего отца, а ввиду обстоятельств, компанию матери. к счастью, провалами в памяти и её отсутствием организм не "баловал", посему я была вполне уверена в своей правоте. однако сейчас не играло роли то, откуда он и кем является. в данные времена ничего не имело смысла, ничего, кроме самой сути человека. она была непонятна мне из-за слишком редкого нашего с ним общения, но сегодня я намеревалась выяснить что к чем, по непонятным для самой себя причинам.
-Да,-приглушенно отвечаю я, оглядываясь вокруг. я беспокоюсь. наверное, просто не хочу, чтобы кто-то лишний_незваный врывался в нашу "идиллию", что я придумала сама,-люблю это время года. Такое поэтичное и смиренное. осенью мы не пытаем себя ненужными надеждами, как делаем это в остальные времена года, не ждем чего-то "волшебного" и просто смиряемся со скорейшим приходом холодов.
что-то подсказывает мне, что мой ответ звучал более, чем пессимистично. этакая интерпретация фразы "выхода нет". в душе надеюсь, что это не отобьет у собеседника желания поговорить со мной и он не окунется в молчание, что, в последнее время, преследует меня повсюду.
-Я, правда, искренне извиняюсь за весь этот цирк, что решила устроить мать,-как-то виновато отвечаю я, после чего отвожу взгляд куда-то вбок. то ли это из-за северного ветра, что так неугомонно дует в лицо, не давая "гордо" смотреть вперед, то ли я и вправду сожалею о том, что Аврааму пришлось оторваться от важных дел, что, наверняка, имеются, и приехать в такое, далекое от центра, а значит и от "мира", место.

Отредактировано Gretta Oswald (2014-10-30 19:49:11)